…Двигатель мотоцикла внезапно заглох, и колеса, врезавшись в грунтовую дорогу, подняли облако пыли. Сквозь пелену пыли и песка с трудом угадывались силуэты машин, людей и лавок, которыми был заставлен весь проулок. От резкого торможения Джон чуть было не слетел с сиденья, и спасло его только то, что он крепко держался за спину своего водителя и по совместительству проводника. Пожилой седовласый мужчина указал на дорогу и произнес несколько фраз. Из всего сказано Доктор понял только то, что пути дальше нет, по крайней мере, в ближайшие несколько часов. Спешившись и поправив рюкзак за спиной, ученый пошел вперед, чтобы узнать, что же прервало его путешествие по узким улочкам Дели.
   Посреди дороги, удобно устроившись между помостом с фруктами с одной стороны и лавкой со специями с другой, лежала корова. Ее важный вид не портила даже пыль, которой была покрыта вся шкура животного. Шея животного была украшена бусами различных форм и размеров, а к ушам были прикреплены разноцветные бирки с лентами. Корова невозмутимо пережевывала жвачку и обводила ленивым взглядом всех присутствовавших в переулке людей. Джон было хотел просто переступить через животное и продолжить свой путь пешком, но торговцы и случайные прохожие так отчаянно замахали руками в предупреждающем жесте, а кто-от даже не стеснялся в выражениях – уж что-что, а ругательства Доктор выучил сразу же по приезду в Индию. Лучше сразу знать, когда тебя называют идиотом или дураком, чем глупо улыбаться и думать, что тебе просто хотят продать очередной бесполезный сувенир.
   Корова – священное животное в Индии. Эти прекрасные животные могут делать все, что заблагорассудится. Люди не вправе отрывать коров от отдыха, даже если он устроен в самом неподходящем для этого месте. Доктор попытался было пробраться сквозь лавки, но они местами так плотно прилегали к стенам домов, что даже ему, со своей комплекцией щепки, не удалось бы протиснуться между арбузами, металлическими чашами и торговцами. Единственным выходом было вернуться назад и найти обходной путь, чтобы без проблем и коров, как надеялся Джон, добраться до центральной площади Дели.
   День был особенным, и не только из-за яркого солнца и диска полной Луны, что уже был различим на небосклоне. В этот день праздновался самый яркий праздник в году, а возможно, и самый красочный в мире – Холи, фестиваль красок и весны. Джон заранее приготовился к его празднованию, и благодаря парнишке из лавки на окраине города, на поясе ученого покоилось несколько десятков холщовых мешочков с цветными порошками. Все его богатство было закреплено на кожаном ремешке, который из-за веса болтался в районе бедер, а не на талии, как ему было положено. Доктор с ног до головы был одет в белые одежды, а на шее у него был повязан шарф, который за пару кварталов перекочевал на голову, скрывая лицо практически полностью, за исключением линии глаз, которая осталась открытой.
   Вся площадь кипела и бурлила от количества людей, собравшихся на традиционное празднование Холи. У каждого присутствовавшего в руках были пригоршни порошка, а кто-то, как и ученый, оказался более запасливым и приберег несколько мешочков для более активного празднования. Площадь брала свое начало от храма, как будто высеченного из камня или древней скалы. Резные скульптуры аватар Бога, сцены из Бхагавадгиты и древних эпосов – храм сам больше напоминал сказочное сооружение, и если бы Джон не видел его своими глазами, никогда бы не поверил, что человеческая рука и примитивные инструменты способные на подобного рода зодчество. Где-то внутри храма играла музыка, и ноты, медленно и неспешно выплывая из открытых окон, смешивались с теплым воздухом и, переливаясь на солнце перезвоном тысяч голосов, уплывали в закатное небо, чтобы утонуть в расплавленном жидком солнце.
   Голоса на площади постепенно стихли, и даже музыка замерла на несколько долгих мгновений, давая возможность ветру подхватить мелодию из дыхания и предвкушения. Тишина взорвалась красками, переливаясь оттенками всех цветов спектра, и пылевое облако накрыло площадь, пряча людей под завесой яркого тумана. Вновь звучали сказочные инструменты, вокруг слышался смех и радостные возгласы, и Джон вторил каждому услышанному звуку, каждой ноте, улыбаясь с каждой секундой все шире и шире, рискуя потереть по неосторожности шарф, скрывающий его лицо и голову. Люди, как будто кто-то дал им свободу, танцевали и бегали по площади. То тут, то там вздымались новые цветные пылевые облака, и очередной белоснежный костюм был безнадежно испорчен. Наверное, так и выглядело сотворение Вселенной. Сочетание красок, звуков и солнечного света наполняло жизнью каждую секунду уходящего дня, и энергия лилась через край, струилась по улицам города, заглядывала в каждую гостеприимно открытую дверь и исчезала в Ганге, в искрах и переливах звезд, с интересом взирающих на происходящее.
   Доктор стоял посреди затихающей площади, подставляя лицо разгоряченному от эмоций воздуху. Шарф давно был снят и теперь мягким шелком обнимал его за шею. Прохожие улыбались и кивали Джону, а одна из девушек в великолепном сари зеленых оттенков преподнесла ему зеркало. Лицо Доктора было абсолютно чистым, и лишь линия глаз была покрыта синей краской. Даже ресницы стали синими. Джон вернул зеркало стеснительной владелице и открыто и счастливо улыбнулся. Он любил синий цвет больше остальных, и такая «раскраска» ему неимоверно шла. Сложив ладони вместе в молитвенном знаке и низко склонив голову, он попрощался с девушкой и направился прочь с площади. Утром ученого ждал поезд в Тибет, поэтому последнюю ночь в Дели он решил провести за прогулкой по ночному городу.
   Ноги вынесли Доктора на улочку, что в Европе именовалась бы «ресторанной». Тут было различное множество кафе и забегаловок, баров с местным колоритом и уличных торговцев различной снедью. Перехватив у одного из ярких представителей местного населения лепешку с овощами и рисом, Джон хотел направиться дальше и спуститься к реке, но его внимание привлек мужчина, пытавшийся что-то выяснить одного из продавцов. Военный, судя по форме, был иностранцем и плохо говорил на местном наречии. Джон тоже не мог похвастаться своими языковыми познаниями, но пробыв в Индии около месяца, неплохо разбирался в местных крепких выражениях и способах, которыми дурили туристов местные торговцы.
- На Вашем месте я не стал бы это покупать. – Поравнявшись с мужчиной, начал Доктор. Он был уверен, что приезжий либо британец, либо австралиец. – Этот напиток называется ласси, и, судя по его цвету, он либо с добавлением шпината, либо безнадежно испорчен. – Джон улыбался искренне и приветливо, и наверное со стороны казался сумасшедшим, что лезет не в свое дело. Синяя горизонтальная полоса на лице не добавляла его образу серьезности, но была надежда на то, что незнакомец хоть немного знаком с местными традициями. – Здесь недалеко есть заведение, где подают просто фантастический зеленый чай! Я угощаю.

Музыка: The Concert For Bangladesh (Ravi Shankar) - Bangla Dhun

- Ваши глаза очень подходят к моим губам, – слова, слетевшие с окрашенных синим губ, были самыми необычными и интересными, которые когда-либо слышал Джон в качестве приветствия или начала беседы.
- Капитан Джек Харкнесс, - улыбка его стала ещё шире, и он протянул широкую ладонь для рукопожатия. - А Вы?
- Доктор Джон Смит. Можно просто Джон. Или просто Доктор. Или… - Улыбка незнакомца была заразительной, и Доктор не смог не улыбнуться в ответ. -…как Вашей душе будет угодно, капитан.
   Мужчина был примерно одного с ученым роста, но намного шире в плечах. Почему-то при взгляде на него Джон сразу же представил агитационные плакаты времен Второй Мировой, где на фоне звездно-полосатого флага во всей красе представали военные, готовые пожертвовать всем на благо своей Родины. Пронзительный взгляд серо-голубых глаз устремлен вдаль, в будущее, но на дне зрачков плещется тоска и боль за то, что осталось позади и к чему, возможно, более не будет возврата. Волевой подбородок и уверенная линия челюсти, четко очерченные губы, идеально уложенные локоны прически – все в лучших традициях голливудских актеров, способных сыграть любую сцену и примерить на себя любой образ.
- Было бы глупо отказаться от опытного проводника, так что я весь Ваш.
- Очень смелое заявление с Вашей стороны. Не боитесь довериться первому встречному? – Двое мужчин спустились по улице вниз, миновав с полсотни прилавков с едой и напитками. – Но не волнуйтесь, я всего лишь ученый-путешественник, и обычно такие парни как я не опасны.
   Пока необычная пара петляла улицами вечернего города, солнце постепенно опускалось за линию горизонта. Казалось, что праздничные брызги красок и веселья добрались и до неба, расписав его причудливыми мазками оранжевого, желтого, красного и розового. В воздухе висел тяжелый и густой запах специй, смешивающийся с ароматами благовоний и масел из храмов. Джону казалось, что он попал в огромную лавку чудес. Вокруг него мерцали огни оживающих кафе и домов, куда вернулись уставшие, но радостные местные жители и гости столицы.
   На улицах практически не осталось детей и подростков, зато в центр постепенно стекалась молодежь и те взрослые, которые чувствовали в себе прилив сил и бодрости духа. Девушки и женщины все как одна были одеты в сари разнообразных цветов и оттенков, украшенные удивительными орнаментами и вышивками, а их аккуратные прически переливались блеском камней и кристаллов, что венчали гребни и заколки для волос. Мужчины тоже не отставали в пестроте и красочности выбора нарядов. Костюмы из легкого хлопка или летящего хлопка, головные уборы ручной работы и резные деревянные украшения завершали образ молодого франта, желающего весело провести вечер праздника.
- Сегодня здесь очень красочно. Хотя я, похоже, пропустил всё веселье. – заметил капитан Харкнесс, завороженно наблюдая за водоворотом жизни вокруг него.
- Нам с Вами очень повезло оказаться в Индии в разгар праздника Холи, ведь это один из главных дней в году. – Джон улыбнулся проходящей мимо девушке с подносом, на котором красовались сладости из местной кондитерской. Легко подхватив пальцами два шарика из теста в глазури, Доктор с радостью отправил их в рот, с наслаждением прикрывая глаза. – Я специально продлил свое пребывание в Дели ради того, чтобы увидеть все воочию. А Вы здесь какими судьбами, капитан? Работа или отдых?
   Джон увлек своего спутника в сторону от основного потока людей, спешащих занять свои места в кафе, ресторанах и барах в центре города, и повел по узкой улице, расположившейся между двумя жилыми домами. До их слуха доносилась музыка, которая с каждым разом становилась громче и отчетливее. Пройдя несколько десятков метров, путники вышли на набережную, усыпанную огнями.
- Пока что людей немного, самое интересное начнется через пару часов. – Обратился к Джеку ученый. – Предлагаю пока выпить по чашечке чая вот в этом чудном месте. Идемте. – И Джон, сделав пару шагов в сторону, исчез в лучах света, льющегося через открытую дверь местного кафе.
   Доктор отправил своего нового знакомого выбирать и занимать места, а сам подошел к стойке, за которой находился сам хозяин заведения. Колоритный старик с седой шевелюрой и бородой, одетый в национальную одежду, приветливо улыбнулся и кивнул в знак приветствия. За три недели, что Джон провел в Индии, он частенько заглядывал в это уютное место, поэтому долго объясняться и пытаться сделать заказ ему не пришлось. Получив от официанта поднос с чайником, из носика которого струился пар и шел просто умопомрачительный аромат зеленого чая с жасмином, двумя чашками и вазочкой сладостей, Доктор присел за столик, выбранный капитаном Харкнессом.
- Все время тону в этих мягких подушках, которые они называют сиденьями. – Рассмеялся Джон, пытаясь устроить себя и свои ноги в ограниченном пространстве возле низкого чайного столика. – Выпейте чаю, съешьте печенье и расскажите мне о своих впечатлениях от Индии, мистер Харкнесс.